Обеих воюющих сторон империи Всероссийской и Порты Оттоманской государи и самодержцы, имея взаимное желание и склонность к прекращению настоящей между обоюдными государствами их продолжающейся войны и к восстановлению мира чрез уполномочиваемых с обоих сторон поверенных особ, действительно определили и уполномочили к соглашению, постановлению, заключению и подписанию мирного трактата между обоюдными высокими империями: её величество императрица всероссийская графа Петра Румянцева, генерала фельдмаршала, предвидящего армиею, малороссийского генерала губернатора, Коллегии Малороссийской президента и орденов св. апостола Андрея, св. Александра Невского и св. Анны кавалера; а его султаново величество верховного Блистательной Порты везиря, Муссун-заде Мегмет-пашу. Посему оба главнокомандующие армиями, генерал-фельдмаршал граф Петр Румянцев и верховный везирь Муссун-заде Мегмет-паша, следуя предположениям их высоких дворов, употребили о том свои попечения, и от верховного везиря со стороны Блистательной Порты присланные 5 числа июля 1774 года в стан генерала фельдмаршала уполномоченные, нишанджи Ресми Ахмед эфендий и Ибраим Мюниб рейс-эфендий, с избранным и уполномоченным от упомянутого генерала фельдмаршала князем Николаем Репниным, генералом-поручиком орденов св. Георгия Большого Креста, Александра Невского, польского Белого орла и голстинского св. Анны кавалером, в присутствии его самого, генерала фельдмаршала графа Румянцева, согласили, постановили, заключили, подписали и печатьми утвердили для вечного мира между империей Всероссийскою и Портою Оттоманскою нижеследующие артикулы:

Артикул первой.

.

Отныне и завсегда да пресекаются и уничтожаются всякие неприятельские действа и вражда, между обоими странами происшедшие, и предаются вечному забвению всякие неприятельские действа и противности, оружием или другим подобием с одной или другой стороны предвосприя-тые, учиненные и произведенные, и никоим образом отмездия оным да не учинится, но вопреки, вместо того, да содержится вечной, постоянной и ненарушимой мир на сухом пути и на море. Равномерно ж да сохранится искреннее согласие, ненарушимая вечная дружба и наприлежнейшее исполнение и содержание сих артикулов и соединение постановленных между обеими сими высококонтрактующими странами, её всепресветлейшим императорским величеством и его султанским величеством и их наследниками и потомками, также и между империями, владениями, землями и подданными, и обывателями обоих сторон; и так, что впредь с обоих сторон един против другого да не воздвигнет ни тайным, ни явным образом какового либо неприятельского действия или противности; а вследствие возобновляемой толь искренней дружбы дозволяют обе стороны взаимную амнистию и общее прощение всем тем подданным без всякого отличия, каким бы то образом то ни было, которые сделали какое либо против одной или другой стороны преступление, освобождая на галерах или в темницах находящихся, позволяя возвратиться как изгнанным, так и ссылочным, и обещая после мира возвратить оным все чести и имения, коими они прежде пользовались, не делая и не допуская протчих делать им какие либо ненаказуемые ругательствы, убытки или обиды, под каким бы претекстом то ни было, но чтобы каждой из них мог жить под охранением и покровительством законов и обычаев земли их равным образом с своими соотчичами.

Артикул второй.

Естьли по заключении сего трактата и по размене ратификаций некоторые из подданных обеих империй, учиня какое либо тяжкое преступление, преслушание, или измену, захотят укрыться или прибегнут к одной из двух сторон, таковые ни под каким протекстом не должны быть приняты, ниже охранены, но беспосредственно должны быть возвращены или по крайней мере выгнаны из области той державы, в коей они укрылись, дабы от подобных злбвредников не могла причиниться или родиться какая либо остуда, или излишние между двумя империями споры, исключая только тех, кои в Российской империи приняли христианской закон, а в Оттоманской империи приняли закон магометанской. Равным образом, естьли некоторые из подданных обеих империй как христиане, так и магометане, учиня какое-либо преступление, или иное что, по какой бы то причине ни было, из одной империи прибегнут в другую, таковые, когда будут требованы, беспосредственно должны быть возвращены.

Артикул третий.

Все татарские народы: крымские, буджатские, кубанские, едисанцы, жамбуйлуки и едичкулы без изъятия от обеих империй имеют быть признаны вольными и совершенно независимыми от всякой посторонней власти, но пребывающими под самодержавною властию собственного их хана Чин-гисского поколения, всем татарским обществом избранного и возведенного, которой да управляет ими по древним их законам и обычаям, не отдавая отчёту ни в чем никакой посторонней державе; и для того ни Российской двор, ни Оттоманская Порта не имеют вступаться как в избрание и возведение помянутого хана, так и в домашние, политические, гражданские и внутренние их дела ни под каким видом, но признавать и почитать оную татарскую нацию в политическом и гражданском состоянии, по примеру других держав, под собственным правлением своим состоящих, ни от кого, кроме единого бога, не зависящих. В духовных же обрядах, как единоверные с мусульманами, в рассуждении его султанского величества, яко верховного калифа магометанского закона, имеют сообразоваться правилам, законом их предписанным, без малейшего предосуждения однакож утверждаемой для них политической и гражданской вольности. Российская империя оставит сей татарской нации, кроме крепостей Керчи и Еникуля с их уездами и пристанями, которые Российская империя за собою удерживает, все города, крепости, селении, земли и пристани в Крыму и на Кубане, оружием ее приобретенные; землю, лежащую между реками Бердою, Конскими водами и Днепром, также всю землю до польской границы, лежащую между реками Бугом и Днестром, исключая крепость Очаков с ее старым уездом, которая попрежнему за Блистательною Портою остается, и обещается по постановлении мирного трактата и по размене оного все свои войски вывесть из их владений. А Блистательная Порта взаимно обязывается равномерно отре-щись от всякого права, какое бы оное быть ни могло, на крепости, города, жилища и на все прочее в Крыму, на Кубане и на острове Тамане лежащее, в них гарнизонов и военных людей своих никаких не иметь, уступя оные области таким образом, как Российской двор уступает, татарам в полное самодержавное и независимое их владение и правление; також наиторжественнейшим образом Блистательная Порта обязывается и обещает и впредь в помянутые города, крепости, земли и жилища гарнизонов своих и всяких, какого бы звания ни были, своих людей военных в оные не вводить и там не содержать, ниже во внутри области сейменов или других военных людей, какого бы звания ни были, иметь, а оставить всех татар в той же полной вольности и независимости, в каковых Российская империя их оставляет.

Артикул четвертый.

;. С естественным всякой державы правом сходствует делать в собственных землях своих таковые распоряжении, каковые за благопристойные оными найдутся; вследствие чего предоставляется взаимно обеим империям полная и беспредельная вольность строить вновь в областях и границах своих в таковых местах, каковые найдутся удобными, всякого рода крепости, города, жилища, здании и селении, равно как починять или поновлять старые крепости, города, жилища и протчее.

Артикул пятый.

По заключении сего блаженного мира и по возобновлении соседственней искренней дружбы, Российской императорской двор будет всегда при Блистательной Порте иметь второго ранга министра, то есть посланника или полномочного министра, Блистательная же Порта употребит в рассуждении его характера все то внимание и уважение, которые наблюдаются к министрам отличнейших держав, и во всех публичных фонкциях помянутой министр должен следовать беспосредственно за цесерским министром, естьли он в равном с ним характере; когда же другого, то есть: большего или меньшего, тогда беспосредственно должен он следовать за голландским послом, а в небытность оного за венецианским.

Артикул шестой.

Естьли кто нибудь из находящихся в действительной службе министра Российской империи, во время его при Блистательной Порте пребывания, учиня какую либо покражу, важное преступление или непристойное и наказание заслуживающее дело, для избежания помянутого наказания захочет сделаться турком, таковой хотя и не должен быть отвергнут, однако, по учинении ему достойного наказания, должно в целости возвратить покраденные вещи, сходственно с объявлением министра. Таковые же, которые захотят сделаться магометанами в пьянстве, не должны быть в магометанской закон приняты, разве по прошествии его пьянства, и когда память его придет в естественное свое состояние; но и тогда последнее его признание должно сделано быть в присутствии присланного от министра переводчика и нескольких беспристрастных мусульманов.

Артикул седьмый.

Блистательная Порта обещает твердую защиту християнскому закону и церквам оного; равным образом дозволяет министрам Российского императорского двора делать по всем обстоятельствам в пользу как воздвигнутой в Константинополе помянутой в 14-м артикуле церкви, так и служащих оной разные представлении, и обещает принимать оные во уважение, яко чинимые доверенною особою соседственном и искреннодружественной державы.

 Артикул восьмый. 

Как духовным, так и светским Российской империи подданным да позволится свободно посещать святой град Иерусалим и другие места, посещения достойные, и от подобных странствующих и путешественников да не будет требован ни в Иерасулиме, ни в других местах, ниже на пути от кого бы то ни было никакой харач, подать, дань, или другие какие налоги, но сверх того да будут они снабжаемы надлежащими паспортами и указами, которые прочих дружеских держав подданным даются. Во время же пребывания их в Оттоманской империи да не будет учинено им ни малейшей обиды, ниже оскорбления, но да будут они со всею строгостью законов защищаемы.

Артикул девятый.

Переводчики, служащие при российских министрах, в Константинополе находящихся, какой бы нации они ни были, поелику суть люди, в государственных делах упражняющиеся, следственно и обеим империям служащие, должны быть уважаемы и трактуемы со всякою благосклонностью: в налагаемых же на них от начальников их делах не должны они терпеть.

Артикул десятый.

Естьли между подписания сих мирных пунктов и получения о том от главнокомандующих взаимными армиями повелении произойдут где либо каковы действия военные, оные никоторая сторона не примет себе за оскорбление, так, как и самые в том успехи и приобретения уничтожаются, и оными ни одна сторона пользоваться не должна.

Артикул первый на десять.

Для выгодностей и пользы обеих империй имеет быть вольное и беспрепятственное плавание купеческим кораблям, принадлежащим двум контрактующим державам, во всех морях, их земли омывающих, и Блистательная Порта позволяет таковым точно купеческим российским кораблям, каковы другие государства в торгах в ее гаванях и везде употребляют, свободный проход из Черного моря в Белое, а из Белого в Черное, так, как и приставать ко всем гаваням и пристаням на берегах морей, и в проездах, или каналах, оные моря соединяющих, находящимся. Позволяет также Блистательная Порта в областях своих подданным Российской империи иметь коммерцию как на сухом пути, так и на водах кораблеплаванием и в реке Дунае, сходственно вышеизображенному в сем артикуле, с такими ж преимуществами и выгодами, каковыми в владениях ее пользуются прочие народы, в наибольшей дружбе с нею пребывающие, и коим преимущественно в коммерции Блистательная Порта благоприятствует, как то: французы и англичане, и капитуляции сих двух наций и прочих, яко бы слово до слова здесь внесены были, должны служить во всем и для всего правилом, равно как для коммерции, так и для купцов российских, кои платя с ними равные пошлины, могут привозить и отвозить всякие товары и приставать ко всем пристаням и гаваням как на Черном, так и на других морях лежащим, включительно и константинопольские.

Позволяя вышеописанным образом взаимным подданным коммерцию и кораблеплавание на всех водах без изъятия, позволяют тут же обе империи купцам пребывать в областях своих столько времени, сколько интересы их востребуют, и обещают им ту же безопасность и свободу, каковыми прочие дружеских дворов подданные пользуются. А дабы во всем наблюдаем был доброй порядок, равным образом Блистательная Порта позволяет иметь пребывание консулам и вице-консулам, которых Российская империя во всех тех местах, где они признаны будут надобными, назначить за благо рассудит, которые будут почитаемы и уважаемы в равенстве с прочими дружеских держав консулами. Дозволяет им также иметь при себе переводчиков, называемых баратлы, то-есть: патентованных, снабдя оных императорскими патентами, и которые равным образом будут пользоваться теми же преимуществами, коими пользуются находящиеся в службе помянутых французской и аглинской и других наций.

Российская империя дозволяет также подданным Блистательной Порты в областях своих коммерцию как на море, так и на сухом пути с теми же преимуществами и выгодами, каковыми пользуются народы, в наибольшей дружбе с нею находящиеся, с платежом обыкновенных пошлин. В несчастиях же, могущих случиться судам, имеют обе империи взаимно подавать им все те вспоможения, которые всем прочим дружественным народам в подобных случаях подаются, а нужные вещи будут им доставляемы за обыкновенную цену.

Артикул вторый на десять.

Когда Российской императорской двор похочет сделать коммерческие трактаты с африканскими, то-есть: Трипольским, Туниским, и Алжирским кантонами, Блистательная Порта обязывается употребить власть свою и кредит к приведению в совершенство помянутого двора намерения и быть в рассуждении вышереченных кантонов ручательницею в наблюдении ими всех тех кондиций, которые в оных трактатах постановлены быть имеют.

Артикул третий на десять.

Блистательная Порта обещает употреблять священной титул императрицы всероссийской во всех актах и публичных грамотах, так, как и во всех прочих случаях, на турецком языке, то есть: Темамен Руссиелерин Падышаг.

Артикул четвертый на десять.

Российскому высочайшему двору, по примеру других держав, позволяется, кроме домашней в доме министра церкви, воздвигнуть в части Палата в улице, Бей-оглу называемой, публичную грекороссийского исповедания церковь, которая всегда под протекцией оной империи министров остаться имеет и никакому притеснению или оскорблению подвержена не будет.

Артикул пятый на десять.

Таковым образом, как определяются границы двух контрактующих империй, хотя и есть притчина полагать, что взаимные подданные не будут иметь более случая к важным между собою распрям и раздорам; со всем тем, на всякой нечаянной случай, для избежания всего того, что бы могло произвесть некоторую остуду или причинить оскорбление, обе империи соглашаются в том, что всякие подобные случаи должны быть рассматриваемы пограничными губернаторами и комендантами, или посредством нарочно назначенных для сего комиссаров, которые по пристойном рассмотрении, кому надлежит имеют отдать настоящую справедливость без малейшей времени отсрочки, с точным договором, что подобные проишествия никогда не могут служить претекстом к самомалейшему раздражению дружбы и доброго согласия, настоящим трактатом восстановленных.

Артикул шестый на десять.

Российская империя возвращает Блистательной Порте всю Бессарабию с городами Аккерманом, Килиею, Измаилом и протчими, с слободами, дерезнями и всем тем, что оная провинция в себе содержит; равномерно возвращает ей и крепость Бендеры. Возвращает также Российская империя Блистательной Порте оба княжества, Волоское и Молдавское, со всеми кре-постьми, городами, слободами, деревнями и всем тем, что в оных находится; а Блистательная Порта приемлет оные на следующих кондициях, с торжественным обещанием свято наблюдать оные: 1. Наблюдать в рассуждении всех жителей сих княжеств, какого бы достоинства, степени, состояния, звания и рода они ни были, без малейшего исключения, полную амнистию и вечное забвение, постановленные в первом сего трактата артикуле, против всех тех, кои действительно преступили, или подозреваемы в намерении вредствовать интересам Блистательной Порты, восстановляя оных в прежние их достоинства, чины и владения, и возвратя им имении, коими они прежде настоящей войны пользовались. 2. Не препятствовать, каким бы то образом ни было, исповеданию християнского закона, совершенно свободного, так, как созиданию церквей новых и поправлению старых, как то прежде сего уже было. 3. Возвратить монастырям и прочим партикулярным людям земли и владения, прежде сего им принадлежащие, и которые потом против всей справедливости были у них отняты около Браилова, Хотина, Бендер и протчих, и ныне раями называемые.  4. Признавать и почитать духовенство с должным оному чину отличием. 5. Фамилиям, по-желающим оставить свое отечество и в другие места переселиться, позволить свободной выезд со всем их имением; а чтоб оные фамилии могли иметь удобность к распоряжению дел, дается им год времени для сего свободного из отечества переселения, считая со дня размены настоящего трактата. 6. Не требовать или не взыскивать никакой денежной или другой суммы за старые счеты, какого бы существа они ни были. 7. Не требовать от них никакой контрибуции или платежа за все военное время, а за многие их страдании и разорении, в течении сей войны ими претерпенные, и еще впредь на два года, считая со дня размены сего трактата.. 8. По истечении помянутого времени обещает наблюдать всякое человеколюбие и великодушие в положении на них подати, состоящей в деньгах, и получать оную посредством присылаемых депутатов всякие два года. При таковом их наложенной на них подати точном платеже никто из пашей, из губернаторов, или какая бы то ни была особа, не имеют притеснять их или требовать от них какого либо платежа или других налогов под каким бы именованием, или претекстом то ни было, но дозволить им пользоваться теми же самыми выгодами, коими пользовались они во время царствования достойной памяти салтана Мегмета Четвертого, любезного родителя его салтанова величества. 9. Позволяет князьям сих двух княжеств каждому с своей стороны иметь при Блистательной Порте поверенного в делах из християн греческого закона, которые будут бдеть о делах, до помянутых княжеств касающихся, и будут Блистательною Портою благосклонно трактованы и в малости их почитаемы однакож людьми, народным правом пользующимися, то есть никакому насилию не подверженными. 10. Соглашается также, чтоб по обстоятельствам обоих сих княжеств министры Российского императорского двора, при Блистательной Порте находящиеся, могли говорить в пользу сих двух княжеств, и обещает внимать оные с сходственным к дружеским и почтительным державам уважением.

Артикул седьмый на десять.

Российская империя возвращает Блистательной Порте все Архипелагские острова, под ее зависимостию находящиеся; а Блистательная Порта с стороны своей обещает: 1. Наблюдать свято в рассуждении жителей оных островов кондиции, в первом артикуле постановленые, касательно общей амнистии и совершенного забвения всякого рода преступлений, учиненных или подозреваемых быть оными учиненные в предосуждение интересам Блистательной Порты. 2. Что християнской закон не будет подвержен ни малейшему притеснению, так, как и церкви оного, ниже будет пре-пятствовано к перестроиванию или поправлению оных; люди же, в них служащие, равным образом не имеют быть оскорбляемы ниже притесняемы. 3. Что не будет от нихтребован платеж никакой подати, ежегодно ими платимой, со времени, как они находятся под зависимостью Российской империи, по причине великого их претерпения в продолжении настоящей войны, впредь на два года, щитая со времени возвращения оных островов ей Блистательной Порте. 4. Фамилиям, пожелающим оставить свое отечество и в другие места переселиться, позволить свободный выезд со всем их имением; а чтоб оные фамилии могли иметь удобность к распоряжению дел их, дается им год времени для сего свободного из отечества преселения, считая со дня размены настоящего трактата. 5. В случае когда российской флот при самом его отъезде, что имеет учинено быть в три месяца, считая со дня размены настоящего трактата, будет иметь в чем нужду, Блистательная Порта обещает снабдить его всем тем, чем ей возможно будет.

Артикул восыиый на десять.

Замок Кинбурн, лежащий на устье реки Днепра, с довольным округом по левому берегу Днепра и с углом, который составляют степи, лежащие между рек Буга и Днепра, остается в полное, вечное и непрекословное владение Российской империи.

Артикул девятый на десять.

Крепости: Еникале и Керчь, лежащие в полуострове Крымском, с их пристаньми и со всем в них находящимся, тож и с уездами, начиная от Черного моря и следуя древней керченской границе до урочища Бугак и от Бугака по прямой линии кверху даже до Азовского моря, остаются в полное, вечное и непрекословное владение Российской империи.

Артикул двадцатый.

Город Азов с уездом его и с рубежами, показанными в инструментах, учиненных в 1700-м году, то есть: в 1113-м, между губернатором Толстым и ачугским губернатором Гассаном пашою, вечно Российской империи принадлежать имеет.

Артикул двадцать первой.

Обе Кабарды, то есть Большая и Малая, по соседству с татарами большую связь имеют с ханами крымскими, для чего принадлежность их императорскому Российскому двору должна предоставлена быть на волю хана крымского с советом его и с старшинами татарскими.

Артикул двадцать вторым.

Обе империи согласились вовсе уничтожить и предать вечному забвению все прежде бывшие между ими трактаты и конвенции, включительно Белградской с последующими за ним конвенциями, и никогда никакой претензии на оных не основывать, исключая только в 1700-м году между губернатором Толстым и ачугским губернатором Гассаном пашою касательно границ Азовского уезда и учреждения кубанской границы учиненную конвенцию, которая останется непременной, так, как она была и прежде.

Артикул двадцать третий.

В части Грузии и Мингрелии находящиеся крепости: Богдадчик, Кутатись и Шегербан, российским оружием завоеванные, будут Россиею признаны принадлежащими тем, кому они издревле принадлежали, так что ежели подлинно оные города издревле, или с давнего времени, были под владением Блистательной Порты, то будут признаны ей принадлежащими; а по размене настоящего трактата во условленное время российские войски выйдут из помянутых провинций Грузии и Мингрелии. Блистательная же Порта с своей стороны обязывается, в сходственность с содержанием первого артикула, дозволить совершенную амнистию всем тем, которые в том крае в течение настоящей войны каким ни есть образом ее оскорбили. Торжественно и навсегда отказывается она требовать дани отрокам и отроковицами и всякого рода других податей; обязывается не почитать между ими никого за своих подданных кроме тех, которые издревле ей принадлежали. Все замки и укрепленные места, бывшие у грузинцов и мингрельцев во владении, оставить паки под собственною их стражею и правлением, так, как и не притеснять никоим образом веру, монастыри и церкви и не препятствовать поправлению старых, созиданию новых, и да не будут притесняемы какими либо требованиями от губернатора чильдирского и от прочих начальников и офицеров к лишению их имений. Но как помянутые народы находятся подданными Блистательной Порты, то Российская империя не имеет совсем впредь в оные вмешиваться, ниже притеснять их.

Артикул двадцать четвертый.

По подписании и утверждении сих артикулов тотчас все находящиеся войски российские на правой стороне Дуная в Болгарии в обратной путь выступят, и чрез месяц от подписания перейдут на левой берег Дуная; когда же все чрез Дунай переправятся, тогда отдадут турецким войскам замок Гирсов, выступя и из оного места по переходе всех российских войск на ловый берег Дуная. Потом испражняться станут в одно время Валахия и Бессарабия, на которое полагается два месяца времени; а по выступлении всех войск из оных провинций, оставятся турецким войскам с одной стороны крепости Журжа и потом Браилов, а с другой город Измаил, крепости Килия, а потом Аккерман, выведя оттоль российские императорские войски вслед за прежними. Всего ж времени на испражнение вышепомянутых провинций полагается три месяца.

Наконец, из Молдавии российские императорские войски выступят потом чрез два месяца и перейдут на левую сторону Днестра; и тако испражнение всех вышепомянутых земель учинится чрез пять месяцев с вышеписанного подписания вечного примирения и покоя между двух контрактующих империй. А когда все войски российские перейдут на левую сторону Днестра, когда оставятся войскам турецким крепости Хотин и Бендеры, с тою однакож кондициею, что естьли тогда уже отданы будут Российской империи в полное, вечное и непрекословное владение замок Кинбурн с его положенным округом и с степью между Днепра и Буга, как гласит 18-й артикул пунктов вечного примирения и покоя между двумя империями. Что ж касается до Архипелагских островов, то оные российским императорским флотом и войсками оставлены будут по прежнему в неоспоримое владение Оттоманской Порте, как только скоро домашние распорядки и учреждении того российского императорского флота позволят, понеже здесь тому точного времени определить не можно. А Блистательная Порта Оттоманская, для скорейшего того флота оттоль отбытия, всем нужным для него, как уже дружественная держава, обязуется, чем ей возможно будет, снабдить оной.

Доколе российские императорские войски пребудут в отдаваемых Блистательной Порте провинциях, правление и порядок в оных имеют остаться так власно, как в настоящее время суть оные под обладанием их, и Порта на то время и до сроку выхода всех войск вступаться в оные не имеет. Российские войски в сих землях, до последнего дня своего выступления, получать будут всякие потребные себе вещи и снабдения питательными и протчими припасами. Равным образом как и ныне то им доставляется.

Не прежде войскам Блистательной Порты вступить в отдаваемые крепости и не прежде оной власть свою внесть и коснуться отдаваемых земель, как об оставлении каждой из оных российскими войсками командир оных уже уведомит определенную к тому начальствующую особу со стороны Порты Оттоманской.

Магазины свои питательные и военные в крепостях, городах и где оные ни есть, российские войски испражнять могут как хотят, а оставят только в крепостях, отдаваемых Блистательной Порте, одну турецкую артиллерию, сколько ныне оной находится в них. Жители всякого рода и звания всех земель, возвращаемых Блистательной Порте, вступившие в службу императорскую российскую и кои токмо пожелают сверх данного им годового срока в артикулах мирных договоров 16 и 17, могут с своим семейством и с своим имением купно с российскими войсками отойти и переселяться, что им Блистательная Порта по силе установлений в вышеименованных артикулах и тогда и во весь годовой срок обязывается никоим образом не возбранять.

Артикул двадцать пятый.

Все военнопленники и невольники мужского или женского рода, какого бы достоинства или степени ни нашлись в обеих империях, исключая тех, кои из магометанян в империи Российской добровольно приняли закон християнской, а християне, кои в Оттоманской империи добровольно ж закон магометанской, по размене ратификации сего трактата, беспосредственно и без всякого претекста взаимно должны быть освобождены, возвращены и препоручены без всякого выкупу или платежа, так, как и все прочие в неволю попавшиеся християне, то есть: поляки, молдавцы, волохи, пелопонесцы, островские жители и грузинцы, все без малейшего изъятия, равномерно ж без выкупу или платежа должны быть освобождены. Равным же образом должны быть возвращены и препоручены все те российские подданные, которые по какому либо случаю, по заключении сего блаженного мира, попались бы в неволю и нашлися в Оттоманской империи; что самое чинить обещает взаимно и Российская империя против Оттоманской Порты и ее подданных.

Артикул двадцать шестый.

По получении отсель известия о подписании сих пунктов, командующему российскою армиею в Крыму и губернатору очаковскому тотчас обо-слаться между собою и в два месяца от подписания сего выслать взаимных доверенных людей для отдачи и принятии замка Кинбурна с степью, как определено в предыдущем 18 артикуле, что и исполнить тем доверенным конечно в два месяца времени от своего съезда, дабы в четыре месяца от подписания сего трактата конечно то точно исполнено и кончено было, а если можно и скорея. О исполнении ж тот час дать знать их сиятельствам господам генерал-фельдмаршалу и верховному везирю.

Артикул двадцать седьмый.

Но дабы тем наивяще между обоих империй настоящий мир и истинная дружба заключены и утверждены были, торжественно от обоих сторон будут отправлены чрезвычайные послы с потверждающими заключенный мирный трактат императорскими ратификациями, в то время, которое с общего обоих дворов согласия назначено будет. Оба послы равным образом встретятся на границах и будут приняты и почтены теми же обрядами и тем же образом, каковые употребляются при взаимных посольствах между наиболее почтительными европейскими с Оттоманскою Портою державами. В знак же дружества взаимно и оными послами имеют быть посланы подарки, с достоинством их императорских величеств сходственные.

Артикул двадцать восьмый.

По подписании сих артикулов вечного мира вышеименнованными генерал-порутчиком князем Репниным и Блистательной Порты нишанджи Ресми Ахмед эфендием и Ибраим Мюниб реис-эфендием, должны престать военные действия в главных армиях и во всех отделенных частях войск взаимных на сухом пути и на водах, с получения о сем от главно-командующих взаимными армиями повелений. И для того, от упомянутых генерал-фельдмаршала и верховного везиря имеют быть тотчас посланы куриеры: в Архипелаг, во флот, стоящий в Черном море против Крыма, и в другие места, где военные действия настоят, с той и другой стороны, чтобы по силе заключенного мира прекратились везде неприязнь и всякие действия оружия, а куриеров сих снабдить повелениями от генерала фельдмаршала и от верховного везиря так, чтобы российской куриер, буде приедет скорее к начальнику своей стороны, мог чрез него турецкому доставить повеление верховного везиря; а когда куриер верховного везиря прежде поспеет, то турецкой начальник доставил бы повеление фельдмаршальское начальнику российскому.

А как договоры и постановление сего заключенного мира от государей взаимных империй возложены на главных командиров их армий, то есть фельдмаршала графа Петра Румянцева и верховного Блистательной Порты везиря Муссун-заде Мегмет-пашу; то им фельдмаршалу и верховному везирю все вышеописанные артикулы вечного мира, как они в сем акте изражены, так власно, как бы оные сделаны были в личном их обоих присутствии, утвердить, в силу полномочия, каждому из них от своего государя данного, своими подписями и печатьми, и все в оных поставленное, обещанное твердо и непоколебимо содержать и точно исполнять, и ничего в противность тому не чинить и не допущать, чтобы от кого-либо учинилось. И ими подписанные и печатьми их утвержденные экземпляры, сему равногласные, верховного везиря на турецком и италианском языках, а от генерала-фельдмаршала на российском и на италианском языках, равно и полномочия от государей им данные, чрез сих же вышеименованных особ, кои от стороны Блистательной Порты к генералу фельдмаршалу присланы, разменять взаимно, от подписания сего в пять дней непременно, а ежели можно и скорее, предопределяя им оные от генерала фельдмаршала графа Румянцова тогда принять, сколь скоро от верховного везиря таковые ж предъявят полученными.

В лагере при деревне Кючук-Кайнардже июля 10 дня 1774 года.

Подлинной подписан тако: князь Николай Репнин.

Внизу под сими артикулами утверждение оных от генерала фельдмаршала написано следующим изражением:

Сии вечного мира вышеписанные пункты в двадцати осьми артикулах между пресветлейшею империею Всероссийскою и Блистательною Портою Оттоманскою подписанные руками и укрепленные печатьми полномочных обоих высоких сторон при деревне Кючук-Кайнардже, с российской генерал-порутчиком князем Репниным, а с оттоманской нишанджи Ресми Ахмед эфендием и Ибраим Мюниб реис-эфендием, я, данною мне полною мочию е.и.в. всепресветлейшей, державнейшей, великой и всемилостивейшей моей государыни, принимаю, признаваю, и во верность своеручною подписью и приложением герба моею печати утверждаю. В лагере при деревне Кючук-Кайнардже июля пятого на десять числа тысяча семьсот семьдесят четвертого года.

Оригинал подписан тако: генерал-фельдмаршал граф Румянцев.

Сепаратной артикул.

Хотя в 17 артикуле в подписанном сего числа мирном трактате назначено, чтобы через три месяца времени флот императорской российской испражнил Архипелагские острова: но как в 24-м артикуле того же трактата изъяснено, что невозможно в таком отдалении точно назначить оного времени, согласились мы держаться того последнего артикула. Вследствии чего здесь и повторяем, чтобы тот российской императорской флот сколь возможно скорее Архипелагу испражнил, не определяя тому точного времени, а для скорейшего оному исполнения Блистательная Оттоманская Порта снабдит его всем нужным ему для пути, поколику ей то будет возможно. Сей же сепаратной артикул получит свою ратификацию вместе со всем трактатом, и даем мы ему ту же силу и твердость, как бы он слово от слова в ныне подписанной трактат внесен был. В верность чего мы его своеручно подписали и утвердили приложением наших печатей при деревне Кючук-Кайнардже июля 10 дня 1774 года.

Сей сепаратный артикул, постановленный при заключении вечного мира между пресветлейшею империей Всероссийскою и Блистательною Портою Оттоманскою, подписанный и т.д.

Сепаратной артикул.

Сим сепаратным артикулом постановляется и учреждается, чтобы Блистательная Порта Оттоманская Российской империи за убытки военные в три года времени и в три срока заплатила пятнадцать тысяч мешков, которые учинят семь миллионов пятьсот тысяч пиастров, а на российскую монету сделают сумму четыре миллиона пятьсот тысяч рублей. Первый срок сему полагается первого генваря 1775 года, второй первого генваря 1776 года, а третей первого генваря 1777 года. В каждый же сей срок по 5000 мешков плачено будет от Блистательной Порты Оттоманской российскому министру, акредитованному при ней Блистательной Порте; естьли бы Российская империя пожелала в сем еще каких других верностей, то Порта Оттоманская в том ее удовольствует, в чем свято обязуется. Сей же сепаратной артикул получит свою ратификацию вместе со всем сего числа подписанным трактатом, и даем мы ему ту ж силу и твердость, как бы он слово от слова внесен был в помянутой трактат. В верность чего мы оной своеручно подписали и утвердили приложением наших печатей. В лагере при деревне Кючук-Кайнардже июля 10-го дня 1774 года.

Государь мой брат! Из записки, сообщенной моим министерством графу Кобенцелю и имеющей точно также быть переданною князем Голицыным в Вене графу Кауницу, в.и.в., вероятно, уже изволили ознакомиться с поводами, которые имеются с моей стороны к неудовольствию против Оттоманской Порты, равно как и с ультиматумом, постановленным мною для сохранения мира и для разрешения разногласий, возникших относительно 1-е, свободы торговли и плавания чрез Константинопольский пролив, 2-е, возстания, вызваннаго и поддерживаемаго Портою в Крыму и 3-е, действий Порты, относительно Молдавии и Валахии.

Так как мои требования безспорно основаны на духе трактатов и договоров, заключенных мною с Портою, то, имея в виду правоту моего дела, я не могу обрести ни в чем ином более твердаго основания для самых справедливых и самых дорогих для меня надежд, как в дружбе и взаимных обязательствах, которыя навсегда соединяют меня с в.и.в-ом. Ласкаю себя надеждой, что наши соединенный усилия и единодушныя представления наших министров пред Оттоманским правительством, успеют предупредить открытый разрыв с Портою, склонив оную к удовлетворению меня исполнением принятых ею обязательств и возстановив на этот раз доброе согласие, отнимут у нея и на будущее время охоту поступать вопреки договорам и нарушать мир.

Но если бы совместных усилий в.и.в-ва и моих подействовать на Порту путем убеждения оказалось недостаточно для того, чтобы склонить её к предлагаемому мною соглашению, в котором в.и.в благоволите (надеюсь) усмотреть новое доказательство моей умеренности относительно Турции (так как я не требую ничего вневыговореннаго существующими между нами трактатами); если, говорю, Порта будет продолжать уклоняться от исполнения обязательств, принятых ею на себя по последнему мирному договору: то, исполненная глубочайшего уважения и доверия к моему другу и союзнику и твердо убежденная в искренности многократных уверений, которыя ему угодно было дать мне, я не сомневаюсь, что в.и.в. изволите исполнить во всем ея объеме секретную статью существующих между нами взаимных обязательств. Я тем более ценю оныя и тем более дорожу ими, что прочность оных основана не только на взаимности неизменньх и постоянных интересов наших обоих государств, но, независимо от сего, утверждается и на дружбе и личном доверии, так счастливо между нами установившихся.

Чувствительно тронутая обязательным письмом в.и.в-ва от 1 (12) Июля сего года, приношу мою искреннейшую признательность за заключающияся в оном ясныя доказательства не только вашего образа мыслей относительно взаимно принятых нами обязательств, но и относительно готовности вашей выполнить все состоявшияся между нами соглашения, имеющия целию пользу наших государств и благо всего христианского мира. Обширныя сведения и просвещенныя соображения в.и.в-ва, как политического, так равно и стратегического свойства, внушат вам, без сомнения, каким образом следует поступить в виду столь важного обстоятельства. Я охотно предпочла бы ограничиться пока ожиданием, пока в.и.в-ву угодно будет сообщить мне ваши мысли по этому предмету, если бы в.и .в. не изволили выразить желания, чтобы я предварительно сообщила вам мои собственныя. Считаю долгом и удовольствием повиноваться, предоставляя затем все вообще и в целом собственной мудрости и просвещенному суждению в.и.в-ва. Предварительно начатия открытых военных действий против Порты, мне кажется, что по смыслу тайной статьи нашего договора нам следует:

1) условиться относительно плана военных действий;

2) заключить предварительное тайное соглашение относительно вознаграждений или приобретений, которые мы имели бы право потребовать от нарушителей мира.

Я полагаю, что в основание секретной конвенции, которую я готова заключить с в.и.в-вом, должны быть положены два главные пункта, на которых зиждется и самый договор наш, а именно: 1) полная неприкосновенность и охранение наших владений; 2) интересы, которые могут оказаться общими для нас обоих относительно Оттоманской Порты.

Касательно первой статьи я предоставляю себе в свое время сообщить в.и.в-ву с полнейшим доверием, каким именно образом я предполагала бы направить, в видах достижения нашей общей цели, одновременные действия моих, как морских, так и сухопутных сил. Ответом в.и.в-ва определится и мой собственный план, так-как оный будет зависеть от того, каким образом вы изволите предполагать употребить в дело ваши собственныя военныя силы; что же касается моих войск, то, по смыслу наших взаимных обязательств, оныя имеют всегда действовать не иначе, как в совершенном согласии с войсками в.и.в-ва. Относительно перваго пункта мне кажется, что охранение и безопасность наших владений со стороны прочих Европейских держав, достаточно обезпечиваются как заключённым между нами оборонительным договором, так равно и тем безпристрастным нейтралитетом, который был нами соблюдаем в продолжении настоящей морской войны. Но так единодушныя действия обоих императорских дворов могли бы возбудить подозрительность некоторых из наших соседей, то предварительно следует войти в разсмотрение настоящего положения этих держав, дабы составить более верное суждение как об усилиях, которыя оныя могут употребить для воспрепятствования нашим успехам, так равно и о соответственных мерах, которыя, в виду сего, должны быть приняты с нашей стороны.

Во первых, нельзя предполагать, чтобы зависть Польши, в том положении, в каком в настоящее время находится эта держава, могла остановить успехи наших военных действий или помешать им. Напротив, Польша может оказаться даже полезною нам для продовольствования наших войск; полагаю, было бы возможно склонить её даже к более деятельному участию, постаравшись с одной стороны сохранить ея доверие и в тоже время поддерживая влияние, которое оба императорские дворы приобрели в этой стране. Наиболее могло бы способствовать достижению этой цели предложение наших добрых услуг для охранения законных прав Польши против притеснений Пруссии, на которыя она постоянно жалуется относительно своей торговли. Кроме того можно было бы подать Полякам в будущем надежды на выгодное соглашение относительно торговли в наших владениях. Наконец, вовсе не вероятно, чтобы сторонники начал и выгод противных нашим, могли взять верх над людьми, преданными обоим императорским дворам.

Дания, связанная с Россиею во имя собственных интересов, безспорно, союзница, на которую можно разсчитывать. Я не только не ожидаю противодействия с ея стороны, по уверена напротив, что, посредством некоторых уступок, ею можно будет воспользоваться для удержания в пассивном положении Швеции, и что, будучи стражем Зундскаго пролива, она может содействовать поддержанию спокойствия на Балтийском море. Она могла бы даже оказаться весьма полезною для нас на тот случай, если бы какая нибудь из морских держав, разсчитывая, что мы оба будем заняты в другом месте, вздумала заключить союз с кем либо из наших соседей, с целию враждебных действий против нас, чего впрочем нет никакого основания предполагать.

Швеция могла бы потревожить нас в том только случае, если бы, получив поддержку военными силами от какой либо иной державы (или соседней с нею или же достаточно могущественной, чтобы решиться на подобное предприятие), она сверх того могла бы получить еще и достаточныя денежные субсидии от государей, имеющих возможность доставить ей таковыя. В этом последнем случае дружественные связи и влияние в.и.в-ва могли бы оказать существенную пользу нашему общему делу, если бы в.и.в. имели возможность удержать кого следует из ваших друзей или союзников от доставления Швеции средств, которыя бы позволили ей взять на себя деятельную роль при таких обстоятельствах, хорошенько убедив их в той великой истине, что всякия, доставляемый до сих пор Швеции, пособия и субсидии оказывались брошенными на ветер, без всякой пользы для держав, доставлявших оныя.

Из всех соседей наших наиболее способным наделать хлопот обоим императорским дворам, в то время, когда они будут вовлечены борьбою с врагом христианства, представляется, конечно, Прусский король. Нет сомнения, что согласие, так счастливо и так естественно установившееся между в.и.в-ом и мною, возбуждает его зависть; но еще вопрос, отважится ли он, при своих преклонных летах, на какия либо решительные действия против наших двух союзных государств, буде только он не найдет сильной поддержки со стороны Англии или Франции. Трудно впрочем предполагать, чтобы даже в случае окончания настоящей морской войны, столь разорительной для этих обеих держав, оне захотели впутаться в новыя издержки и в новыя затруднения, притом ради столь отдаленных для них интересов. В виду особых связей, существующих между в.и.в-вом и Французским двором, в .и.в., принимая в соображение систему, которой в настоящее время следует Французский кабинет, имеете более меня возможности судить, способна ли зависть успехам, на которые мы естественно можем расчитывать в случае войны с турками, заставить Францию увлечься до открыто-враждебных действий против нас. Англия не может не отдать справедливости безпристрастию, оказанному в.и.в-ом в настоящую войну и вашему посредничеству и не признать ваших дружественных услуг для возстановления мира и для спасения этой державы от бездны, в которую она, так сказать, добровольно ввергла себя. Руководствуясь такими же правилами безпристрастия, и Россия с своей стороны точно также сделала все, что только было возможно, не выходя из границ нейтралитета, для того чтобы направить дела на путь мира, в котором так нуждалась Англия, кроме сего связанная с моей империей еще и весьма существенными торговыми интересами. Наконец, система нейтралитета, получившая в настоящее время новое значение и новый вес, благодаря присоединению к оной в.и.в-ва, усилив нейтральныя державы чрез обезпечение им свободнаго плавания и безопасности на море, ставит торговые интересы Англии в некотораго рода зависимость от России, так как мы можем обойтись и без ея торговых судов, для вывоза Русских произведений, в которых между тем сама Англия имеет такую настоятельную нужду.

Мое безусловное доверие к в.и.в-ву, долженствующая служить основанием нашего союза, наконец, моя личная дружба к в.и.в-ву не дозволяют мне скрывать, что в интересах нашей системы может потребоваться и еще более тесное сближение с Англией, как скоро будет основание предполагать, что дворы Мадридский и Версальский захотят каким либо способом воспрепятствовать вступлению моих эскадр в Средиземное море, или открыто принять против нас сторону Турок. Никто лучше в.и.в-ва не в состоянии вывести меня из сомнений в этом случае, так как светлый ум и близкие связи в.и.в-ва с этими дворами доставляют вам возможность вернее предусмотреть политические виды различных отраслей Бурбонской фамилии. Для просвещеннаго и проницательнаго взгляда в.и.в-ва ясно, без сомнения, в какой мере такое деспотическое господство на Средиземном море (хотя бы и распределенное между несколькими, но принадлежащими к одной и той же фамилии и связанными между собою узами общаго фамильного договора, державами) может оказаться пагубным не только для наших общих интересов, но и для блага и независимости целой Европы. В.и.в., без сомнения, не останетесь равнодушны к сему обстоятельству, а географическое положение ваших владений дает в.и.в-ву достаточныя удобства не допустить сего. Впрочем я тем менее ожидаю подобных действий со стороны различных держав Бурбонскаго дома, что мой собственный образ действий в продолжении настоящей войны был вовсе не таков, чтобы вызвать вражду или возбудить недоброжелательство со стороны этих держав.

Допустим, что Прусский король, разсчитывая на то, что мы отвлечены войною, решился бы, против всех ожиданий, произвести нападение на владения в.и.в-ва в Германии. Даже в таком случае и как бы мы ни были в то время заняты войною с Турками, соединенных сил наших обеих держав будет достаточно для того, чтобы сделать тщетными все его усилия, особенно если эти силы будут и впредь, как в настоящее время, направляемы искренней и тесной дружбой, существующей между обоими государями, которых (осмеливаюсь утверждать это) не запугают и не устрашат никакие случайности, имеющия, напротив, я в том не сомневаюсь, обратиться к собственному же вреду того, кто решился бы учинить на нас столь несправедливое нападение. Уж, конечно, не по войне 1756 года можно судить о том, к чему способны соединенныя силы обеих наших держав, направляемыя двумя государями, у которых одна общая цель и могущество которых вполне равняется связующим их дружбе и взаимному доверию. Быть не может, чтобы Прусский король в большей или меньшей мере не сознавал этого; а, сознавая, он, я полагаю, предпочтет окончить свое царствование в мире.

Мне думается далее, что оказалось бы не совсем невозможным изыскать даже и в самой Германии средства против замыслов, враждебных нашим видам, или постараться привлечь на нашу сторону кое-кого из членов имперскаго союза, отвлекши их от противной стороны и порасшатав союзы, заключенные ими и с ними. В Германии, думается мне, будет тем легче ослабить всякое влияние, неблагоприятное нашим видам, что (как я в том ни мало и не сомневаюсь) мой верный союзник, на котораго я разсчитываю с полным доверием, не питает никаких видов, несогласных с Тешенским миром. Потому ничто не может помешать более и более тесному и искреннему сближению различных имперских государей с главою Империи, котораго сам Бог, кажется, одарил особою способностью - вселять в сердца всех доверие к себе.

Если бы окончание настоящей морской войны замедлилось почему либо, то это обстоятельство не только не может никоим образом повредить нашим настоящим видам, но должно будет только тем более поставить участвующия в этой войне державы в невозможность противодействовать нам, не говоря уже, что продолжение войны значительно способствует развитию торговых сношений между нашими подданными. Предоставляя, стало быть, воюющим державам разсчитываться между собою, как оне сами знают, и продолжая соблюдать относительно их такое же безпристрастие, каким мы руководствовались до сих пор, в нашем качестве посредников, мы не рискуем возбудить против себя нерасположения ни одной из воюющих сторон на столько, чтобы вызвать посредственное или непосредственное противодействие нашим общим видам.

Изложив таким образом, без всякой утайки, и с тою откровенностию, к какой обязывают чувства искреннейшей приязни, все мои соображения о настоящем положении Европейских дел (по скольку оное может иметь отношение к обстоятельствам, в которых мы находимся), равно как и мои самыя сокровенныя мысли касательно наших соседей, я надеюсь, что и в.и.в. благоволите в свою очередь высказаться с тем же самым доверием и на счет тех же самых пунктов. В уверенности, что возвышенная мудрость в.и.в-ва прольет новый свет на этот важный предмет я почту за особое удовольствие узнать и усвоить себе все, что вам будет угодно сообщить мне относительно наших общих интересов. Соображения в.и.в-ва вразумят меня относительно видов, которые возможны для нас при настоящем положении дел.

Дозвольте мне теперь, прежде чем перейти ко второму пункту нашей предполагаемой (в виду предстоящих случайностей) конвенции, а именно к тому, что касается Константинопольскаго договора, предварительно, как бы в виде предисловия - подвергнуть разсмотрению, с каким противником придется нам иметь дело в случае войны. Оттоманская империя, некогда столь грозная и страшная для слабых, в настоящее время раздираема внутренними бедствиями, против которых не устояло бы и наиболее благоустроенное государство. Ея Европейские владения, по самому их географическому положению, отделены морями от ея владений в Азии. Большая часть пашей, управляющих областями, повинуются Порте только для виду и лишь ожидают благоприятной минуты для того, чтобы избавиться от необходимости повиноваться, и еще более от конфискации их имуществ, которою пополняется хроническая пустота султанских сундуков. Тоже самое можно сказать и о большей части подвластных Порте христиан, а численность их, по крайней мере, в пять или в шесть раз превосходит численность Турок. Торговля их в конец разорена всяческими монополиями и притеснениями. Селения опустошаются разбойниками, земледельцы бросают свои поля, вследствие отсутствия безопасности, и бегут в города, где от того еще более возрастают неурядица, смута и дороговизна жизненных припасов. Военная дисциплина, как в морских, так и в сухопутных войсках Турции существует только по имени. Янычары, большею частию промышляющие мелким торгашеством, не охотно разстаются с своими лавочками, очень хорошо зная, что жалованье им достается получать почти всегда только на одних словах. Войска, которые обязаны поставлять различныя области, отказываются идти в армию и не платят налогов, как скоро имеют повод опасаться за безопасность своих собственных жилищ. Диван из года в год наполняется людьми, гораздо более способными набивать грабежем свои собственные карманы, нежели исправлять недостатки государственнаго управления, которое, видимо, распадается и, если еще держится, то благодаря разве одному только Алкорану. Не буду уже говорить о паническом страхе, который в настоящее время овладевает Турецкою чернью, сообщаясь даже дивану и сералю при каждом слухе о войне, и котораго источник заключается в каком-то стихе Корана. Тем не менее, даже не смотря на этот страх, они безпрерывно поднимаются на всевозможныя хитрости и каверзы, для того только, чтобы скорее добиться уничтожения договоров, которые им не по душе, но которым, между тем, они обязаны спокойствием, столь для них необходимым.

Предпослав этот предварительный обзор, вот что я полагала бы далее. В основание нашей конвенции на случай войны должны быть положены незыблемо следующие два руководящия начала:

1). Необходимость устроить дело таким образом, чтобы предотвратить в будущем всякое столкновение между тремя империями, и для сего устранить, на сколько возможно, непосредственную смежность их владений.

2). Полное уравновешение приращений, на который, в случае войны с Турецкой империей, обе наши державы могут разсчитывать.

Касательно перваго пункта следовало бы, мне кажется, заранее и навсегда установить, чтобы между тремя империями существовало самостоятельное государство, навсегда независимое от каждаго из трех смежных государств. Это государство, имеющее быть созданным вновь и некогда уже существовавшее под именем Дакии, могло бы составиться из областей Молдавии, Валахии и Бессарабии под управлением государя христианского вероисповедания, господствующаго в поименованных областях, и на личныя качества и преданность котораго оба императорские двора могли бы вполне положиться. При сем следует установить, что это новое государство, правитель котораго будет наследственным, имеет навсегда остаться совершенно независимым и не может никогда быть присоединено ни к России, ни к Австрии; равным образом обе империи никогда не допустят подчинения онаго и какой либо иной державе.

Границы этого новаго государства должны быть определены со стороны Польши и России Днестром и Черным морем, а со стороны Австрийских владений чертою приобретений, который я гарантировала в.и.в-ву секретною статьею нашего договора и затем рекою Алютой или Ольгой до впадения оной в Дунай. Со стороны Турецкой империи новое независимое государство следовало бы ограничить Дунаем до сама го устья.

Проведение новой границы между Австрийской монархией и ныне существующей Оттоманской империей будет зависеть от того, что именно в.и.в-ву самим угодно будет постановить относительно земельных приобретений, на которыя в.и.в. имеете столько прав. На счет этого мы еще имеем условиться более подробно, согласно секретной статьи нашего договора; посему я надеюсь, что в.и.в. благоволите открыться мне относительно сего предмета стою откровенностью, которую тесная и искренняя приязнь необходимо делает взаимною.

Наиболее естественную границу между Россией и настоящими владениями Оттоманской империи, каковую я для себя именно и желаю, составляет Черное море.

Польша имеет остаться при тех самых границах, какими она владеет в настоящее время, согласно договору, заключенному тремя державами, которым определены ея границы и гарантированы ея владения.

Что касается до уравнения будущих приобретений Австрии и России, то в настоящее время Россия из Турецких владений желает для себя только: 1-е, город Очаков с его округом, между реками Бугом и Днестром; 2-е, один или два острова в Архипелаге для безопасности и удобства торговли Русских подданных.

Высказавшись с полною откровенностию и чистосердечием относительно моих видов на случай войны и того, чего я желала бы достигнуть для блага моих подданных, я прошу в.и.в. удостоить меня тем же доверием, столь свойственным нашей дружбе и существующими между нами обязательствами, с таковою же подробностью сообщив мне собственные виды и желания в.и.в-ва. В.и.в. должны быть уверены, что ничто не в состоянии доставить мне большего удовольствия, как возможность способствовать вашим целям и содействовать их осуществлению посредством моих военных сил, равно как и я разсчитываю на содействие ваших. Хотя географическое положение и естественное плодородие областей Оттоманской империи, смежных с владениями в.и.в-ва, придает приращениям на которыя вы можете разсчитывать, гораздо большее значение, сравнительно с теми, которыя представляются удобными для России; тем не менее моя личная приязнь к моему дражайшему союзнику не допустить меня ни на одну минуту поколебаться - принести ему эту жертву. 

Неограниченное доверие, которое я питаю к в.и.в-ву, дает мне твердую уверенность, что, в случае, если бы успехи наши в предстоящей войне дали нам возможность освободить Европу от врага Христова имени, выгнав его из Константинополя, в.и.в. не откажете мне в вашем содействии для возстановления древней Греческой империи на развалинах ныне господствующаго на прежнем месте онаго варварского владычества, конечно при непременном с моей стороны условии поставить это новое Греческое государство в полную независимость от моей собственной державы, возведя на его престол младшаго из моих внуков, великаго князя Константина, который в таком случае обязался бы отречься навсегда от всяких притязаний на Русский престол, так как эти два государства никогда не могут и не должны слиться под державою одного государя. В свое время такое обязательство имеет быть дано как великим князем моим сыном, так равно и его старшим сыном; до тех же пор я готова представить все ручательства, какия только потребуются от меня и моих преемников, в том, что никогда не возникнет притязаний, клонящихся к соединению этих двух государств под одною короною.

Эта новая Греческая империя могла бы иметь границею со стороны России Черное море; ея границы со стороны владений в.и.в-ва будут зависеть от земельных приобретений, которыя в.и.в. оставите за собою или выговорите для себя в минуту падения варварскаго владычества, и наконец пределом между Дакиею и Греческой империей мог бы послужить Дунай. Острова Архипелажские должны будут точно также войти в состав этой вновь возстановленной империи.

Дабы доказать в.и.в-ву мою признательность за помощь, которую вы изволите оказать мне при осуществлении сего великаго замысла, с которым связано благо всего христианского мира, я, независимо от расширения ваших земельных приобретений, которое само собою имеет в таком случае последовать, буду охотно готова содействовать приобретению в.и.в-ом и некоторых пунктов на Средиземном море, в случае, если бы вы изволили найти таковое нужным в виду торговых интересов ваших подданных. Оба императорские двора снова примут на себя взаимное обязательство содействовать друг другу во всех переговорах с другими державами, которые могли бы по сему случаю потребоваться, дабы не допустить эти державы воспрепятствовать сему великому делу, столь благодетельному для всего христианскаго мира. Ради этой цели и оба императорские двора, с своей стороны, не будут противиться различным видам, какие могут быть у других Европейских государей относительно приобретения для себя торговых пунктов на счет Турецкой империи, в той мере, в какой сие окажется возможным без ущерба благосостоянию обоих наших государств. Если же, по ненависти к тесному союзу, существующему между в.и.в-вом и мною, какая либо из Европейских держав воспротивилась бы нашим общим видам, в таком случае наши соединенный силы будут употреблены для нашей взаимной обороны согласно тому, как это нами постановлено в секретной статье нашего союзного договора. Сколько бы эти виды не представлялись отдаленными и обширными, я думаю, что мало существует невозможнаго для могущества наших двух государств, в их тесном единении между собою.

 Божьею милостью мы, Екатерина Вторая, императрица и

самодержица всероссийская, и прочая, и прочая, и прочая.

Нашему Генералу-порутчику, чрезвычайному посланнику и полномочному министру графу Воронцову.

С.-Петербург, 3 марта 1789 г.

Из реляции вашей от 19 января видим с особливым удовольствием, с каковыми точностью и искусством исполнили вы порученное в рескрипте нашем от 8 декабря прошедшего 1788 года. Дознав в полной мере ваше усердие к службе нашей, мы удостоверены, что вы не упустите прилагать старание в утверждении добронамеренных из будущего Министерства в их благих к нам расположениях, и в достижении восстановления той же тесной дружбы и согласия, которые между империю всероссийскою и короною великобританско. издавна пребывали.

 Известно, что торговля составляющая существенную силу и богатство сея державы поставляла большою частию в свою зависимость главнейшую ее политику. Истину сию Мы сами испытали, когда посреди семилетней войны, в которой Англия была на стороне нам противной, и когда империя наша по отпадению Великобритании от прежней системы, нашлася в необходимости соединиться с естественной сей последней соперницею, обе державы наши сохранили свободную торговлю, дружбу и непрерывную переписку, невзирая на усильные старания покойного короля Прусского довести Англию до деятельных противу России мер, и не смотря на то, что упомянутая корона управляема была тогда искуснейшим и решительным министром.

Не имеет нужды повторять происшествий за сим последовавших, о коих уже не один pas говорено: а обращаемся к содержанию последнего вашего разговора с г-ом Фоксом. Считая, что все бесприс­трастные и здравомыслящие в Англии суть одного с ним мнения относительно пользы взаимно проистекающей из доброго согласия между монархиями нашими. Охотно мы желаем утвердить оное; положа ему в основание обязательства о выгодах торговли яко узел связывающий обе державы тесною дружбою, и отдаляющий от них все неприятные события, кои дворы вредными замыслами преисполненные навлечь могут к крайнему предосуждению обеих держав наших и к единственному их прибытку. Из негоциации веденной нашими и англий­ским полномочными видели вы затруднения, коими со стороны Лондонс­кого Кабинета оная сопровождаема была. Постановления касающиеся до нейтрального мореплавания и торговли, которые тут сокращалися в обязательство от одного только двора к другому взаимно простира­ющиеся были вовсе не приняты. Мы конечно не можем отстать от правил утвержденных торжественными договорами со многими державами заключенными, и должны бы были скорее ожидать, что Англия не отречется сделать по сей материи постановлений, каковые она согласилась учинить с своею соперницею: но ежели вы встретите непреодолимое препятствие распорядить сии пункты сообразно ультиматуму от нас вам в свое время доставленному, в таком случае желая доказать нашу добрую волю и наилучшие расположения к английской нации совлечением с пути встретившихся в деле сем трудностей, поколику с достоинством нашим сходно, готовы Мы возобновить просто договор дружбы и торговли между нами существовав­ший, предполагая в течении времени изобрести средство к соглашению на обе стороны полезному разных мнений по делу сему оказавшихся. Все оное усмотрите в проекте акта при сем прилагаемом, который Мы силою доставляемой тут же полной мочи Нашей, поручаем Вам заключить и подписать с министерством тамошним. Хотя мы к искусству и осторож­ности вашим имеем полную доверенность, но дабы в деле толь важном не упустить ни единого обстоятельства, к лучшему исполнению вам вверенного, преподаем вам следующее руководство:

Первое: Акт сей составлен в образе прелимирного условия, в ожидании покуда время и обстоятельства позволят обеим державам войти в раздробление пунктов спорам подверженных. Надлежало бы срок оному поставить самый сокращенный, но мы для изъятия всякого сомнения в Аглинской нации, что мы ее уловить только хочем, имея в виду единственно отвращение на сей раз содействия в пользу наших неприятелей, дозволяем вам постановить оный на шесть или восемь лет, и сие тем необходимым почитаем, что и самые торговые договоры не более как на двенадцать лет у нас заключаются.

Второе: Мы не усматриваем ни малейшего затруднения в постановлениях сего акта; ибо оный выгоды Англии данные в трактате 1766 года во всем пространстве утверждает: но естьли бы Министерство тамошнее настояло, чтоб та уступка в пошлине, которую Министры НАШИ по соизволению Нашему на конференции их с Г. Фицгербертом соглашалися дать на некоторые шерстяные и бумажные Аглицкие материи, тут же внесена была, сия выгода яко новая не инако позво­лена быть может, как на тех условиях, которое Министерство Наше тут же предполагало и именно уступкою пяти процентов из пошлины на Российское железо, противу прочих народов кроме Дании, Франции, Гишпании и Португалии, и на обнадежении, что знатнейшие российские продукты не будут отягощаемые пошлиною, противу таковых же из других земель привозимых, исключая доставляемые из колоний Англии собственно в обеих Индиях принадлежащих, как то вы из артикулов прежнего проекта в свое время вам уже доставленного наилучше усмотрите. Впрочем нетрудно вам будет убедить Министерство Аглинское, что когда оказываются от нас толикие снисхождения, что прежние выгоды Аглинской нации дозволяются у нас без всякого взаимства, что порты наши на Черном море с облегчениями для торгу тамошнему и одобрениями к тем портам присвоенными в пользу подданных наших, для народов же договоры торговые с нами имеющих посредством выгод и для нашего торгу уступленных, отверсты будут и для Англии; то справедливость требует, чтоб или вещи оставлены были в прежнем состоянии, или же буде новые выгоды ими требуются взаимно и в нашу сторону соразмерные тому были выговорены.

Третие: Пункт один из самых трудных, на который Министерство Аглищкое настояло, заключался в подтверждении декларации со стороны нашей при ратификации прежнего трактата данной, что на товары на Российских кораблях в Англию высылаемых не будет делана у нас уступка пошлинным регламентом в ободрение Российского мореплавания установленная. На подтверждение сея декларации Мы отнюдь согласиться не можем: но как сила ее исчезла уже с сроком прежнего трактата, и оная станет делом при возобновлении артикулов того трактата, яко особый акт в помянутых артикулах отнюдь незаключающийся, ни малейшего на нас не налагает обязательства, то в учреждение споров о том, с вашей стороны, вызываться и говорить нет надобности; будь же бы паче чаяния Министерство Великобританское к прежним своим по сему пункту настояниям обратилося; в таком случае вы оные не оставьте отразить вышеизъясненными обстоятельствами, присовокупя, что никто не может нам препятствовать даровать подданным нашим такие выгоды и облегчения, какие мы признаем за благо в их пользу; и что мы не зазрим есть ли Англия подобные облегчения в пользу своих установить похочет.

Четвертое: 0 правилах нейтральных по оказуемому со стороны Англии крайнему отвращению признать оные, нет нужды входить ни в какие раздробления, оставляя каждую сторону при их между собою разных мнениях; тем более, что в прежнем трактате определено точно в чем именно почитается военный контрабант; и сей артикул был одним из главных оснований нейтральной системы; прочие же артикулы вящие интересуют активную других держав торговлю.

Пятое: Всемерно желательно, чтобы поручаемая вам негоциация как наискорее и колико можно сокровенье ведена и окончена была, но Мы особливо на вашу осмотрительность и разборчивость возлагаем открыть оную не инако, как когда вы можете быть удостоверены, что она послужит действительно к восстановлению дружбы и доброго согласия между Россией и Англией, и к удержанию последней в нейтралитете в рассуждении нынешней нашей сугубой войны; ибо без такового удостоверения тщетно было бы употребить толикие с нашей стороны жертвы и старания.

Как надобно ожидать, что с действительным вступлением принца валлийского в управление последует перемена в Министерстве, что новый регент и под его рукою трудящиеся будут конечно более осмотрительны, чем до ныне бывшее Министерство, предавшееся слепо видам графа Герцберга, и готорое завесть отечество их гораздо далее нежели думало, и что принц валлийский охотно пожелает воспользоваться случаем толь благоприятным ознаменить правление свое в политической части восстановлением доброго согласия с империею Нашею и при том установлением нации его выгод торговли, которых утрат прежнее правительство было виною; то мы и представляем, что к открытию и успешному производству сей негоциации вы будете иметь весьма легкие и надежные средства.

ЕКАТЕРИНА

ЦГАДА. ф. 1261 /Воронцовы/ on. I, д. 719, л. I - 6.

Во имя Господа Всемогущего.

Ея Императорское Величество Всепресветлейшая и Державнейшая Великая Государыня Императрица и Самодержица Всероссийская, и Его Величество Всепресветлейший и Державнейший Великий Государь Император Оттоманской, имея искреннее взаимное намерение, дабы продолжающаяся настоящая между обоюдными государствами война прекращена, мир же, дружба и доброе согласие прочным образом возстановлены были, разсудили за благо сие доброе и спасительное дело препоручить старанию и руководству уполномоченных к тому, и именно: от Ея Императорского Величества Самодержицы Всероссийской, Сиятельнейшего Графа Александра Андреевича Безбородка, Высокопревосходительнаго Г. Действительного Тайного Советника и орденов Ея Величества Кавалера, а от Его Султанова Величества, Сиятельнейшего и Высокопревосходительнаго Г. Верховнаго Визиря блистательной Порты Оттоманской Юсуф Паши, с тем, чтоб для постановления, заключения и подписания мирнаго договора избраны, назначены и подлежащею полною доверенностию от обеих сторон снабдены были достойныя особы: в следствие чего от стороны Российской Императорской избраны и уполномочены Превосходительные и Высокопочтенные Гг. Александр Самойлов, от Армии Ея Императорского Величества Генерал-Поручик, Действительный Камергер, Правитель канцелярии Высочайшего Ея Совета и разных орденов Кавалер; Иосиф де Рибас, от Армии Генерал-Майор, командующий гребным флотом и разных орденов Кавалер; и Сергей Лашкарев, Статский Советник и Кавалер; со стороны же блистательной Порты Оттоманской, Превосходительные Гг. Рейс Еффенди Ессе-ид Абдуллаг Бири, Орду Кадысы, и Титлом Стамбул Еффендия облеченный; Ессеид Ибраим Исмет Бей, и Рузнамеджи Еввель Мугамед Дурри Еффенди; которые, собравшись в городе Яссах, постановили и заключили для вечнаго мира между обеими Империями нижеследующия статьи:

Статья I. Между Ея Императорским Величеством Самодержицею Всероссийскою и Его Султановым Величеством, Их Наследниками и Преемниками Престолов, також между Их верноподданными Государствами, от ныне и навсегда да пресекутся и уничтожатся всякия неприязненный действия и вражда, и да предадутся оныя вечному забвению; вопреки же тому да будут возстановлены и сохранены на твердой земле и водах вечный мир, постоянная дружба и ненарушимое доброе согласие сопровождаемое искренним, наиприлежнейшим и точным исполнением постановляемых ныне статей мирнаго договора, так что впредь с обеих сторон один против другаго да не воздвигнет ни тайным, ни явным образом какого либо действия неприязненнаго или поступка трактатам противнаго; силою же возобновляемой толь искренней дружбы дозволяют обе стороны взаимную Амнистию и общее прощение всем тем подданым без всякаго отличия, как бы то ни было, которые соделали какое либо противу одной или другой стороны преступление, освобождая на галерах или в темницах находящихся, позволяя возвратиться изгнанным и ссылочным, и обещая после мира возвратить оным все чести и имения, которыми они прежде пользовалися, не делая и не допуская других делать им какия либо ненаказуемыя ругательства, убытки или обиды, под каким бы то предлогом ни было; но чтоб каждый из них мог жить под охранением и покровительством законов и обычаев земли их наравне с своими соотчичами.

Статья II. Трактат мира 1774 года июля 10, а Эгиры 1188 года 14 дня Луны Джемазиель Еввеля; изъяснительная конвенция 1779 года Марта 10, а Эгиры 1193 года 20 дня Джемазиель-Ахыра; трактат торговли 10 июня 1783, а Эгиры 1197 года 21 Реджеба, и акт, объясняющий присоединение к Российской Империи Крыма и Тамана, и что границею есть река Кубань, 1783 года Декабря 28 дня, а Эгиры 1198 года 15 Сафара, силою сего мирнаго договора потверждаются во всех их статьях, исключая те только, которыя сим трактатом или же и прежними в одном после другаго отменены, и обе Высокия договаривающияся стороны обязуются оныя свято и ненарушимо содержать, и с доброю верою и точностию исполнять.

Статья III. В следствии того, как в прелиминарном втором артикуле положено, что река Днестр навеки имеет быть границею между обеими Империями, так, что впредь пределы Империи Всероссийской имеют простираться до помянутой реки, и ныне обе договаривающиеся Империи между собою согласилися и постановили, что между Империей Всероссийскою и Портою Оттоманскою пребудет границею река Днестр, так, что все земли, на левом берегу помянутой реки лежащия, имеют остаться вечно в совершенном и безпрепятственном владении Всероссийской Империи, а на правом берегу помянутой реки лежащия все земли, по возвращении их со стороны Всероссийской Империи, имеют остаться вечно в совершенном и безпрепятственном владении Порты Оттоманской.

Статья IV. По таковом касательно между обеими Империями границ постановленном распоряжении, и по силе четвертаго артикула прелиминарии, гласящаго: Каким образом были до настоящей войны обеих империй все прочия границы, таким образом остаются и теперь; все же земли Российскаго Двора, войсками в нынешней войне завоеванныя и имеющияся в оных крепости, в каком состоянии ныне находятся, возвратятся Порте Оттоманской, Российской Императорской Двор возвращает блистательной Порте завоеванную оным Бессарабию с крепостями Бендерами, Аккерманом, Килиею и Измаилом, со всеми местечками, слободами, деревнями и всем прочим, что оная в себе содержит; равным образом возвращает Блистательной Порте Княжество Молдавское со всеми городами, селениями и всем прочим, что оная Провинция в себе содержит; а Порта Оттоманская, принимая помянутый Провинции на следующих условиях, обещается торжественно и свято оныя наблюдать: 1. все, что написано в пользу княжеств Молдавии и Валахии, вышепомянутою 2-ю статью возобновленных, в заключенном мирном трактате 1774-го 10 июля, а Эгиры 1188 года Джемазиель-Еввеля 14 дня, в постановленной изъяснительной конвенции 1779 года 10 марта, а Эгиры, 1193 года Джемазиель-Ахыра 20 дня и в акте Верховным Визирем именем Порты Оттоманской данном 1783, Эгиры 1198 года 15 Сафара, свято, ненарушимо содержать и точно исполнять. 2. Не требовать от Княжества Молдавии никакой денежной или другой суммы за старые счеты, какого бы они существа ни были. 3. Не требовать от онаго никакой контрибуции или платежа за все военное время, а за многия страдания и разорения в течение всей войны им претерпенныя, уволить помянутое Молдавское княжество и еще впредь на два года от всякой дани и тягостей, считая срок сего увольнения со дня размены ратификаций. 4. Фамилиям, желающим оставить свое отечество и в другие места переселиться, позволить свободный выезд со всех их имением; а чтоб оныя фамилии могли иметь достаточное время недвижимый свои имения родственникам их, подданным Порте Оттоманской, или кому похотят из подданных же ея препоручить, и по обычаю земли той подданным же Порты продать, и вообще для распоряжения дел своих для сего свободнаго из отечества переселения, дается им сроку 14 месяцев, считая оный со дня размены ратификации.

Статья V. В доказательство между обеими договаривающимися Империями искренности и дружбы, которыя, не довольствуясь единым ныне возстановлением мира и добраго согласия между ими, ищут и на будущия времена утвердить оный прочным образом, отвращая со всевозможным радением все причины, могущия подать повод к спорам и остуде, блистательная Порта обещает подтвердить вновь издаваемым фирманом данный прежде, чтоб Ахалцыкский Губернатор, пограничные начальники и прочие отныне впредь ни тайно, ни явно, ни под каким видом не оскорбляли и не безпокоили земель и жителей владеемых Царем Карталинским, о чем и отправить к помянутому Ахалцыкскому Губернатору, к пограничным начальникам и к прочим с строжайшим прещением и подтверждением указы.

Статья VI. По утверждении статьею второю сего мирнаго договора, в числе прочих трактатов, акта 28 декабря 1783 года постановленнаго, касающагося до присоединения к Империи Всероссийской Крыма, Тамана и определяющего границею в той стороне между обеими договаривающимися сторонами реку Кубань, Блистательная Порта Оттоманская, в изъявление, что она на времена будущия желает отдалить все, что мир, тишину и доброе согласие между обеими Державами возмутить может, обещает и обязуется торжественно употребить всю власть и способы к обузданию и воздержанию народов, на левом берегу реки Кубани обитающих при границах ея, дабы они на пределы Всероссийской Империи набегов не чинили, никаких обид, хищничеств и разорений Российско-Императорским подданным и их селениям, жилищам и землям не приключали ни тайно, ни явно, и ни под каким видом людей в неволю не захватывали; о чем со стороны Блистательной Порты строжайшия прещения под страхом жестокаго и неизбежнаго наказания, кому следует, даны, и в тех местах после размены ратификаций на настоящий мирный договор обнародованы быть долженствуют непременно: если же и за таковым постановлением в сем трактате и чинимым подобным помянутым народам прещением; отважатся кто либо из них учинить набег в границы Империи Всероссийской, и там приключить вред убыток или разорение, или скот, или что другое украдут, или увезут, или людей Российских в неволю захватят, в таком случае, по принесении жалобы, скорое и не отложное удовлетворение имеет быть доставлено, возвращением пограбленнаго или украденнаго, наипаче же непременным и никакой оговорке неподтверженным отысканием и освобождением людей Российских ими захваченных, награждением убытков тем нанесенных, и примерным на границе наказанием виновных в присутствии коммисара от пограничнаго Российского начальства назначаемого; буде же, паче всякаго чаяния, таковое удовлетворение в полгода от принесения жалобы не было бы доставлено, Блистательная Порта обязуется сама все убытки заплатить из казны ея в месяц по подаче рекламации от Министра Российско-Императорскаго, разумея притом, что положенныя выше наказания за нарушение спокойствия границ соседних непременно и точно исполнены быть имеют без отлагательства.

 Статья VII. В разсуждении, что торговля есть сущий залог и самый крепкий узел взаимнаго добраго согласия, Блистательная Порта таким образом возобновляя мир и дружбу с Империею Всероссийскою, в изъявление искренности, с каковою желает она, дабы выгодная и безопасная торговля между подданными оных Империи наилучшим образом процветала обещается сим артикулом наблюдать и исполнять 61 статью постановленнаго с Российскою Империею торгового трактата, касающуюся до корсеров Алжирскаго, Тунисскаго и Трипольскаго кантонов, и именно: что если Российский подданный повстречается с помянутами корсерами Алжирскими, Тунисскими и Трипольскими, и притом ими в плен взят будет, или они судно, или имение у купцов Российских отымут, в таком случае Блистательная Порта употребит власть свою над кантонами, дабы Россиян, сделанных сим образом невольниками, освободить, отнятыя их суда и пограбленные товары и вещи хозяевам возвратить, и воспоследовавшие вред и убытки взыскать; если же по получении известий будет удостоверенось, что со стороны означенных кантонов Алжирскаго, Тунисскаго и Трипольскаго даваемые от Блистательной Порты фирманы не исполнены, тогда по подаче о том рекламации от Российского Посланника или повереннаго в делах в 2 месяца, или как можно скорее, полагая со дня подания рекламации, обязуется Блистательная Порта из Императорской казны оным заплату и удовлетворение учинить.

Статья VIII. Все военнопленные и невольники мужескаго или женскаго рода, какого бы достоинства или степени ни нашлись в обеих Империях, исключая тех, кои из Магометан в Империи Российской добровольно приняли закон Христианский, а Христиане, кои в Оттоманской Империи добровольно же закон Магометанский, по размене ратификаций сего трактата безпосредственно и без всякаго претекста взаимно должны быть освобождены, возвращены и препоручены без всякаго выкупа или платежа; так как и все прочие в неволю попавшиеся Христиане, то есть Поляки, Молдавцы, Волохи, Пелопонесцы, Островские жители и Грузинцы, все без малейшего изъятия, равномерно же без выкупа, или платежа должны быть освобождены. Равным же образом должны быть возвращены и препоручены все те Российские подданные, которые по какому либо случаю по заключении сего блаженнаго мира попались бы в неволю и нашлися в Оттоманской Империи, что самое чинить обещает взаимно и Российская империя против Оттоманской Порты и ея подданных.

Статья IX. Хотя по унятии оружия по случаю благополучно оканчиваемой ныне мирной негоциации никакия не могут произойти недоразумения, касательно неприязненных действий; по подписании однако настоящего мирнаго договора, как Российско-Императорский Главноуполномоченный для дела сего Действительный Тайный Советник сообщит тотчас начальствующему в армии и флотах Ея Императорского Величества, так равно Верховный Визирь Порты Оттоманской даст знать во всех войсках Оттоманских, что мир и дружба межцу обеими Высокими Империями возстановлены совершенно.

Статья X. Дабы между обеими Империями мир и истинная дружба вящше утверждены были, торжественно от обеих сторон будут отправлены чрезвычайные Послы в то время, которое с общаго обоих Дворов согласия назначено будет. Оба послы равным образом встретятся на границах и будут приняты и почтены теми же обрядами, каковые употребляются при взаимных посольствах Российскою Империей и Портою Оттоманскою между наиболее почтительными от них Европейскими Державами: в знак же дружества взаимно с оными Послами имеют быть посланы подарки, с достоинством обеих Империй сходственные.

Статья XI. По совершении между двумя Империями мирнаго договора и по размене взаимных Государских ратификаций на оный, Российско-Императорские войска и гребный флот имеют приступить к выходу из областей Порты Оттоманской; и понеже таковой выход войск и флота надлежит сообразить с удобностию к тому времени; то обе Высокия договаривающияся стороны согласились и постановили назначить крайним сроком 15 мая стараго стиля следующего 1792 года, в которое время все войски Ея Императорскаго Величества на левый берег Днестра переправиться, а флот гребный без остатка из устьев реки Дуная совершенно выйтить долженствуют. Доколе Российския Императорския войска пребудут в завоеванных и по мирному договору Порте Оттоманской отдаваемых обратно крепостях и провинциях, правление и порядок в них имеют остаться так точно, как в настоящее время суть оныя под обладанием их, и Порта на то время и до срока выхода всех войск вступаться в оное не имеет. Российския войска до последняго дня своего выступления в оных землях будут получать всякия потребныя себе вещи и снабдение питательными и прочими припасами, равным образом как то и ныне им доставляется.

Статья XII. Главноуполномоченный со стороны Ея Императорского Величества, Самодержицы Всероссийской, Действительный Тайный Советник, и со стороны Порты Оттоманской Верховный Визирь, по подписании обоюдными Полномочными сего мирного трактата, в две недели, или и скорее, буде возможно, разменять в Яссах чрез руки тех же Полномочных взаимные акты, подтверждающие совершение сего благаго и спасительнаго дела.

Статья XIII. Настоящий договор вечнаго мира со стороны Ея Императорского Величества и со стороны Его Султанова Величества имеет быть утвержден и ратификован торжественными Ратификациями, за подписаниями собственноручными их Величеств, которыя разменены быть долженствуют взаимными Полномочными в том же месте, где и самый сей договор совершен, в пять недель, или буде можно и скорее, от состояния сего акта, который помянутыя взаимные Полномочные руками своими подписали, печатьми утвердили и между собою разменяли в Яссах 1791 года декабря 28 дня.

[1] Полное собрание законов Российской империи: Собрание первое. Т. XIX, 1770-1774. - СПб, 1830. - С. 957-967. 

[2] Русский архив. - 1880. Кн.первая. - М., 1880. - С. 281-291.

[3] Полное собрание законов Российской империи: Собрание первое. - Т. XXIII. 1789-1796. - СПб, 1830. - С. 287-292.